Отсчет теней - Страница 44

— Интересно, — поднялся на ноги Мукка. — А золото у вас есть?

— Зачем что-то скрывать от доброго элбана? — пожал плечами нари. — Вон в том мешке под мачтой у меня отыщется пять дюжин золотых. Пришлось продать дом и изрядный кусок земли под Глаулином. На новом месте без денег на ноги не встать!

— Пожалуй, ты прав, — кивнул Мукка. — Одно только непонятно, неужели труд хорошего кузнеца уже не нужен салмским королям?

— Нужен-то он, может, и нужен, — почесал затылок нари, — да только голову терять не захотелось. Радды войной пошли на Салмию. Хозяйничают и у Заводья, и у Деки. Глядишь, и до Глаулина доберутся. А мне войны не нужны. Мне бы только кузница, молот, наковальня и горн. И все будет в порядке.

— Будет! — громко засмеялся Мукка. — Будет тебе кузница и порядок. Только выйдешь ты из этой кузницы не скоро. Смоки! Вяжи руки этим салмским лягушкам. Если они так хороши, как о себе говорят, то будут стоить больше цены их мечей. Много больше!

Тут же несколько пиратов, одетых как придется, спрыгнули на палубу джанки и, перемежая свои действия пинками и зуботычинами, стянули веревками руки и ноги друзей, еще несколько человек уперлись шестами и веслами в борт джанки и с трудом спихнули ее с тарана. Суденышко накренилось и начало медленно оседать.

— Прощай, «Акка»! — прошептал Дан и немедленно получил удар кулаком в зубы.

— Молчи, щенок! — рявкнул рыжебородый, одноглазый детина и поволок мальчишку между скамей, на которых застыли с веслами изможденные, закованные в цепи рабы.

Друзей обыскали, тщательно ощупав одежду, и впихнули в затхлую каморку на корме. Через щели в деревянной обшивке струились узкие полоски света, поэтому глаза привыкли к полумраку быстро. Удушливая вонь стояла в воздухе. Ком тряпья в углу зашевелился, и глазам путников предстала испуганная, округлая физиономия банги.

— Чем же здесь так воняет? — недовольно проворчал нари, неловко садясь на связанные ноги. — Под себя, что ли, ходишь, малыш?

— Я не малыш, — хрипло ответил банги. — Меня зовут Баюл. И лет я на этом свете прожил больше тебя, нари. Посмотрю я, как ты будешь справлять нужду со связанными руками, что же касается меня, — банги шевельнулся и, звякнув железом, показал скованные кисти рук, — то вот. Как тебе такое украшение?

— Впечатляет, — мрачно кивнул Хейграст. — Запястья и каждый палец отдельно. Все окольцовано, опутано цепью и заперто на стальной имперский замок. Неужели ты так опасен? Может быть, подковы руками гнешь?

— Может быть, и гну, — плюнул на пол банги. — А может, и еще что-то умею. Только какая от этого польза? Судьба-то у нас разная!

— Конечно, разная! — отозвался Лукус, легко выворачиваясь и перемещая руки из-за спины вперед. — Мы вот в плен к пиратам попали, а ты, скорее всего, путешествуешь со всеми удобствами.

— Молчи, дурень, — зло усмехнулся банги. — Про удобства не скажу, а пока сижу здесь, такие, как вы, уже с полдюжины раз поменялись.

— Куда же они все делись? — поинтересовался нари. — Только не говори, что в котел для прокорма команды гребцов.

— Не знаю, — покачал головой Баюл. — Может, и на прокорм. Те, которые ни на что путное больше не годны. Судя по тому, что вас не слишком помяли, вы-то как раз ценный товар. Обычно таких, как вы, везут на невольничий рынок. В Пекарил или в Илпу, что в устье Ваны. А то и повыше по реке забираются, если товар подороже или заказ какой.

— А на тебя, значит, спроса нет? — нахмурился Лукус.

— Есть, — зевнул Баюл, собираясь вновь упасть на кучу тряпья. — Только Мукка хочет за меня большой куш сорвать. Я выграш.

— Что такое выграш? — спросил Дан, поеживаясь от ужаса. Большой медный котел, замеченный на корме, так и стоял у него перед глазами.

— Выграш — это изгой, — объяснил Лукус. — Изгой банги, которого всякий другой банги должен пленить и вернуть в Гранитный город либо убить.

— За что? — не понял мальчишка, пытаясь, как и Лукус, переместить руки вперед.

— Ни за что, — ответил с вызовом Баюл.

— Что ты украл у старцев банги? — спросил Хейграст у карлика.

— Собственную свободу! — бросил обиженно Баюл. — Не нужно красть драгоценности или знания у старцев, достаточно попытаться жить по собственному желанию — и ты неминуемо превратишься в выграша. Если это тебе неизвестно, то имей в виду, что всякий банги, пусть он проживет на равнине вдали от родных гор даже варм лет, либо выграш, либо слуга подгорного народа.

— И сколько Мукка рассчитывает получить за выграша? — поинтересовался Хейграст.

— Варм золотых, — проворчал Баюл.

— Целое состояние! — воскликнул нари. — А сколько стоит в Империи отличный ремесленник?

— Очень хороший может и полварма потянуть, — ответил Баюл, — да только тебе из этой суммы и одного золотого не перепадет. К тому же не рассчитывай на скорое определение судьбы — корабль движется как раз в сторону моего бывшего дома, откуда пару месяцев назад нелегкая дернула меня отправиться вместе со сварским купцом в Шин. Купцу вспороли брюхо, морячков его продали в Пекариле, кораблик сплавили имперским рыбакам, а я с тех самых пор болтаюсь в этой каморке, жду, пока нарочный доберется до Гранитного города и вернется обратно с выкупом.

— Не больно хочется возвращаться в подземные залы? — усмехнулся Лукус.

— Не хочется, — надул щеки банги. — А тебе бы захотелось ехать на расправу? А слышал ли ты о мгновенной смерти в Холодных струях? Или о пропасти костяных мечников? Не под горой Меру-Лиа стоял мой дом!

— А где же? — спросил Хейграст.